фемКадаш/Варрик

В немного другой жизни Лоя Кадаш и ее Двуручный Донни брали бы первые призы на Испытаниях. В этой она была наземницей-контрабандисткой и работы тоже всегда хватало, и ей, и Доннелу - сверкающему топору чуть не больше ее самой.
Их знакомство с Варриком должно быть, со стороны выглядело дико:
— Познакомьтесь с Бьянкой, сера Кадаш
— Позвольте представить вам сэра Доннела, мессир Тетрас.
— О, он ферелденец? — усмехнулся Варрик.
— Высшей пробы, — заверила его Кадаш, ласково похлопав топор по рукояти.
— Чую здесь историю, — Варрик и впрямь потянул носом, но наткнулся на испепеляющий взгляд Кассандры. — Но, возможно, рассказ лучше будет отложить на потом.

читать дальшеВ Хартии были разные гномы. Кто-то нравился Лое, кто-то нет, но настолько полного взаимопонимания как с Варриком, у нее пожалуй, не было еще ни с кем.
— А сэр Доннел не великоват ли для такой маленькой леди? — добродушно посмеивается он, глядя, как Лоя, перебираясь через скалы, сперва закидывает наверх свой топор. Хоть во время своей прогулки они не собирались отходить далеко от деревни, ни один из них и не подумал оставить оружие.
— Всегда любила крупных мужчин и большие размеры, — Кадаш игриво двигает бровями, глядя на него снизу вверх
— Ты просто напрашиваешься на то, чтобы я вписал тебя в мою следующую книгу, — Варрик, протягивает ей руку, помогая взобраться на скалу. На несколько мгновений она оказывается в его объятиях. Кадаш втягивает носом его запах, теплый, в морозном чистом воздухе Убежища, вызывающий желание одновременно укусить его и зарыться лицом в рыжеватую шерсть на груди.
— Напиши, что подвешенный язык мне в мужчинах нравился не меньше, — говорит она, понижая голос и подаваясь к нему. Варрик явно не ожидал подобного поворота, глаза его темнеют, но он отстраняется.
— Пожалуй, в другой раз, — он извиняющееся улыбается.
— Ну да, а то Бьянка будет ревновать, — усмехается Кадаш, бросая взгляд на арбалет.
— Хочешь сказать, твой сэр Доннел не пожелал бы отсечь мне что-нибудь лишнее, посмотри я на тебя как-то не так?
Кадаш смотрит на него задумчиво.
— Видишь ли, этот топор - все, что у меня осталось от сэра Доннела. Поэтому нет.
Варрик усмехается неловко, прячет глаза.
— Знаешь, писатель и друг из меня лучше, чем любовник.
Кадаш уходит молча, а вечером в таверне подсаживается ближе к Стражу Блэкволлу. Варрик чувствует себя немного виноватым, но считает, что все обернулось к лучшему. Оставаться друзьями - в его случае приносит гораздо меньше проблем.

— Ваше воинское искусство делает вам честь, Инквизитор, — льстиво говорит орзаммарский посол. Кадаш интересно, считается ли этот светлобородый гном с драгоценными камнями на поясе и изображением Совершенного Эдукана на нагруднике, все время пребывающий в разъездах между Орлеем и Ферелденом, таким же лишенным касты наземником, как она сама. — Уверен, вы составили бы гордость ордена Молчаливых Сестер, если бы жили в Орзаммаре.
Кадаш давится орлейским пирожным, а потом открывает рот, чтобы позвать стражу и выкинуть этого идиота из Скайхолда, одновременно жалея, что Жозефина запретила приносить Донни в бальную залу, но откуда-то сбоку из толпы появляется Варрик с двумя кружками гномьего эля и сует ей одну.
— Вы ведь понимаете, дешир, что Инквизиция ценит серебряный язык своей главы не меньше, чем ее боевые качества, — мягко говорит он удивленному послу. — Кто кроме нее будет примирять страны и народы Тедаса? Вы знаете, ей даже позволено материться в присутствии орлейской императрицы!
Варрик подмигивает ей и мягко, под локоток, уводит орзаммарца, которые даже не осознает, насколько близок был к провалу своей дипломатической мисссии, подальше от нее. Кадаш пьет лишайный эль как воду и скрипит зубами, пока Блэкволл не находит ее и не уводит на стены любоваться звездами. Кадаш нравятся звезды и нравится Блэкволл, но совместное любование на них ей кажется сентиментальной чушью. Поэтому, когда Страж поднимает ее, как ребенка, на зубец стены, чтобы было лучше видно, она отворачивается от звездного неба и начинает целовать его в мягкие усы. Блэкволл заводится быстро и зажимает ее в уголке недостроенной башни, куда редко заходят патрули. Кадаш подставляет шею поцелуям и перестает думать о других плечах и других губах над чисто выбритым подбородком.

Варрик ожидает найти ее рядом с Коулом, всегда сострадающим и готовым утешить, но Кадаш обнаруживается на тренировочной площадке, свирепым комком ярости мечущаяся из конца в конец и потрошащая деревянные манекены сэром Доннелом.
— Чтож, это было сурово, — говорит он, забираясь на ограду и свешивая ноги вниз.
— Что не так? — резко спрашивает она, останавливаясь, и решительно втыкая топор в землю.
— Признаюсь, я ожидал, что ты его простишь и все забудешь, — пожал плечами Варрик. — А после вы отметите ваше примирение в постели.
— Он хотел быть Стражем, он всем сказал, что он Страж, так пусть к Стражам и убирается, — отрезала Кадаш, яростно сверкая глазами.
— Ну, может сейчас ты так и думаешь, но потом наверняка пожалеешь об этом. — Варрик покачал головой.
— А тебе не наплевать? — тяжело спросила она.
— Мне не плевать, — ответил он, спрыгивая на землю и отряхивая свою щегольскую рубашку. — Пойдем, тебе нужно выпить.

Собственно, Варрик сам был виноват во всем. Предложил ей выпить, выговориться и выплакаться. Увел подальше от шума таверны в которой гуляли после удачной миссии "Быки", в комнату наверху. Сидел рядом, обнимая за плечи, позволяя уткнуться разгоряченным лицом себе в шею. Вел себя как настоящий друг и джентльмен, но не учел, что Кадаш не верила в бескорыстную дружбу между мужчиной и женщиной. Кадаш целует его жадно, как изголодавшийся храмовник, припадающий к фиалу с лириумом. На каждое его возражение она отвечала поцелуем, пока возражения не кончились. Зашедший было в комнату Железный Бык усмехнулся, покачал головой и неслышно закрыл дверь.

Явление Бьянки-гнома Кадаш встречает своим фирменным прищуром и сдержанной враждебностью. Варрик явно чувствует себя виноватым перед ними обеими, а брови Лои поднимаются все выше по мере рассказа про замужество, суровых родичей и Бьянку-арбалет. Враждебность женщин быстро стала обоюдной и достигла точки кипения в Валаммаре.
— То есть эта дура разболтала древнему тевинтерскому магистру, где найти источник неограниченной силы? — интересуется Кадаш, не заботясь о том, чтобы щадить чьи-либо чувства. Выжатый до предела Дориан со смешком падает на стершийся каменный блок и вытягивает длинные ноги.
— Откуда я могла знать? — почти кричит Бьянка. Варрик молчит и хмурится, не торопясь защищать ее.
— Я что-то упустил, или Варрик просил тебя никому не рассказывать об этом? — спрашивает Дориан. — Но нет, зачем слушать кого-то? Давайте расскажем всем, вдруг случится что-нибудь интересное! Вдруг это не будет конец света!
— А давай я успокою тебя стрелой в горло! — огрызается загнанная в угол гномка.
— Нет, — Варрик выглядит усталым и несчастным. — Просто уезжай. Я... Инквизиция разберется со всем.
— Варрик, — голос Бьянки становится тихим и страдающим, но тот машет рукой и уходит. Дориан поднимается, болезненно постанывая и идет следом. Кадаш собирается последовать за ними, но ей преграждают путь.
— Если с Варриком что-то случится, я тебя найду и заставлю сожрать твои глазные яблоки. — шипит Бьянка, в руках ее лук. Что бы ни говорили орзаммарские гномы о потери наземниками связи с Камнем, истинно гномской свирепости у них не убавилось. И в этом Кадаш ничем не уступает Бьянке. Может, Донни и не успел бы достать стерву прежде, чем она выстрелит, но кулак в лицо с близкого расстояния успевает.
— Скажи Варрику спасибо, что я тебя вообще не убила, - говорит Кадаш, вставая в паре шагов от упавшей гномки. — Скажи спасибо ему, что он разгребает пиздец, который ты устроила. Поблагодари, тварь, и вали к своему муженьку, который небось, ждет не дождется свое сокровище. — Она ухмыляется, ласково и презрительно. — И если ты еще раз приблизишься к Варрику, жрать ты будешь собственные мозги из расколотого черепа.
Она взваливает сэра Доннела на плечо и идет к выходу, не оборачиваясь и не давая понять, что на самом деле боится стрелы в спину. Хлопает Варрика, ждущего у ворот, по плечу, и тянет за собой, несмотря на его ищущий беспокойный взгляд, направленный вглубь пещеры. — Она сказала, ей нужно кое-что обдумать, — объясняет Кадаш. Занимает свое обычное место во главе отряда и, пользуясь тем, что никто не видит ее лица, широко улыбается.